О ситуации в российском спорте «похудел» с 97 страниц до 89 — из него чиновники антидопинговой комиссии удалили письмо Григория Родченкова о ситуации в российском спорте. При этом пока подобную правку в организации никак не объясняли.
Отметим, что критики доклада подчеркивали: все обвинения, предъявленные в рамках расследования, строятся на показаниях одного человека — экс-главы Московской антидопинговой лаборатории Григория Родченкова, уехавшего в США в январе текущего года.
В своем обращении экс-глава Московской антидопинговой лаборатории рассказал о существующей в России системе поддержки допинга и поведал, что некоторые медалисты Олимпийских игр в Сочи принимали запрещенные вещества.
В майском интервью The New York Times специалист рассказал, как была организована процедура фальсификации и что именно принимали российские спортсмены.
По словам Родченкова, атлетов прямо во время Игр кормили анаболическими стероидами, для лучшей усваиваемости смешанными с алкоголем. Позже свежие допинг-пробы меняли на заранее подготовленные «чистые» образцы и передавали в антидопинговую лабораторию через дырку в стене.
При этом вскрытие емкостей для мочи проводили, как утверждал Родченков, сотрудники ФСБ.
«Мы не знаем, как это было сделано, но знаем, как это могло быть сделано», — заявил по этому поводу автор доклада Ричард Макларен.
Между тем производители емкостей отметили, что склянки просто невозможно вскрыть без видимых повреждений крышки.
«Мы можем только сообщить, что производим емкости для образцов крови и мочи с максимально высокой степенью защиты, и эти емкости используются по всему миру. В докладе Макларена говорится, что емкости оказались вскрытыми. Berlinger Special AG пока не может предложить ни одного разумного предположения, как это возможно. Мы не знаем, какие методы использовались во время тестов и экспериментов комиссии, руководимой Ричардом Маклареном, — говорится в заявлении компании. — И наши тесты, и тесты независимого института в Швейцарии показали, что емкость для мочи производства Berlinger невозможно открыть. То же относится к емкостям, использованным во время Олимпиады в Сочи».
Промахи по стрелкам
В своем докладе Макларен указал огромное количество якобы скрытых российской стороной положительных допинг-проб в 26 видах спорта (плюс паралимпийские и неолимпийские виды).
Первое место в этом «черном» списке заняли легкоатлеты, которые в итоге практически в полном составе пропустят Олимпийские игры по решению IAAF. Исключение сделали лишь для Дарьи Клишиной, которая долгое время проживает, тренируется и проходит допинг-контроль в США.
Второе место заняли тяжелоатлеты, . На их счету почти 120 сокрытых «грязных» проб.
Стрельба в отчетном списке занимала весьма скромное место с тремя случаями сокрытия допинга.
Однако и это оказалось дезинформацией. Член исполкома МОК Рене Фазель с ходу заявил, что все три спортсмена были дисквалифицированы, следовательно, их анализы никто не прятал.
«В отчете говорится о трех представителях стрелкового спорта, чьи допинг-пробы якобы исчезли. Но это является полностью неверной информацией, поскольку личности всех трех спортсменов были установлены, и оказалось, что они были дисквалифицированы в соответствии со всеми правилами»,
— заявил Фазель.
Кто вы, мистер Антильский?
Также в докладе Родченков упоминал некоего Евгения Антильского, специалиста РУСАДА. Якобы именно он сообщал, какие именно пробирки следует заменить.
Вот только в самой РУСАДА заявили, что такой человек попросту никогда не работал в агентстве.
«В связи с публикацией доклада Ричарда Макларена сообщаем, что Евгений Антильский никогда не был сотрудником РУСАДА», — гласит специальное заявление.
Фигурировал в докладе и «агент ФСБ Блохин», фотографию которого Родченков даже продемонстрировал. Видимо, именно «агент Блохин», по версии Родченкова, придумал, как можно снять крышечки с емкостей для допинг-проб.
Россию проверяют больше всех
Впрочем, несостыковки в докладе WADA — это один момент. Другой, куда более важный — российских спортсменов в последнее время проверяют на допинг куда чаще атлетов, представляющих другие страны.
По статистике WADA за 2013 год, именно российских спортсменов чаще остальных дисквалифицировали за допинг — 184 раза по линии РУСАДА. При этом российская лаборатория еще до грандиозного скандала легкоатлетов взяла 14 582 пробы.
Получилось, что количество положительных проб у отечественных атлетов составило всего 1,26%, тогда как у Испании — 1,39% (1080 - 15), у Польши — 1,57% (3181 - 50), у Белоруссии — 7,76% (219 - 17), у Бельгии — 2,13% (3566 - 76).
А украинская антидопинговая лаборатория за весь год вообще взяла всего девять проб, одна из которых оказалась «грязной».
В отчете WADA за 2014 год на Россию пришлось 148 положительных допинг-проб — вновь первое место в общем списке стран. Вторую строчку заняла Италия — 123 пробы, третье — Индия — 96.
Однако вновь получается, что на долю РУСАДА пришлось 12 556 проб. Правда, лидерство в этой части списка захватили китайцы — 13 180.
Что же касается американской антидопинговой лаборатории (USADA), которая активно ратовала за отстранение всех российских спортсменов от Игр в Рио, то за 2014 год там взяли лишь 7167 проб, и положительных среди них оказалась 51.
Причем у американцев встретилось сразу 22 случая, когда запрещенные препараты принимались в «терапевтических целях». Больше такого количества Therapeutic Use Exemption не встретилось ни у одной другой страны.
Если разбирать отечественные положительные допинг-пробы по видам спорта, то первое место за 2014 год уверенно заняла легкая атлетика — 39. Вторая строчка досталась неолимпийскому пауэрлифтингу — 20, третья — тяжелой атлетике — 18.
Однако в 2015 году после скандала с российскими легкоатлетами и исключения Всероссийской федерации легкой атлетики (ВФЛА) из рядов Международной ассоциации легкоатлетических федераций (IAAF) руководство РУСАДА полностью поменялось, а московское отделение агентства было закрыто.
Многие российские атлеты начали проходить тестирование в иностранных лабораториях. В итоге спортсмены последние полгода «проверялись» на запрещенные вещества исключительно Британским антидопинговым агентством (UKADA).
За шесть месяцев российские легкоатлеты умудрились сдать 3 тыс. допинг-проб.
Большинство стран не собирает такого количества анализов и за год по всем своим спортсменам.
В результате из 3 тыс. проб положительными оказались лишь четыре. Но несмотря на это, IAAF предъявил для российских легкоатлетов жесткие требования для участия в Олимпийских играх — 2016, которым смогла соответствовать лишь Клишина.
Обращение в Спортивный арбитражный суд ничего не дало. После публикации доклада Макларена в Лозанне приняли отрицательное для ВФЛА решение.
Повышенный контроль со стороны офицеров антидопинговых агентств сейчас испытывают все российские спортсмены. Например, анализы на запрещенные вещества сдали все 17 гандболисток женской национальной команды, хотя согласно правилам достаточно двух-трех спортсменок.
Регулярно тестировались на чемпионате Европы во Франции и футболисты, чем остался крайне недоволен штаб сборной.
«Все сборные перед всеми крупными турнирами и во время них находятся под контролем УЕФА и ФИФА.
К сборной команде уже трижды приезжали инспекторы допинг-контроля, смотрели по десять человек, потом в четвертый раз — четырех человек. Все это происходит в семь утра, а однажды инспекторы установили рекорд — приехали в 6.30,
— рассказывал врач национальной команды Эдуард Безуглов. —
Но мы к этому относимся с пониманием, какова ситуация в других командах — не знаем. Может, к ним так же часто приезжают. Хотелось бы, чтобы все были в равных условиях».
А в концовке прошлого сезона РФПЛ ФИФА неожиданно инициировала тестирование всех игроков «Ростова», якобы из-за подозрений в употреблении мельдония.
В преддверии Олимпийских игр можно не сомневаться, что в Рио наши спортсмены будут с завидной регулярностью посещать кабинеты антидопинговых лабораторий.
«Россиян всегда проверяли чаще остальных»
Олимпийская чемпионка по конькобежному спорту и депутат Госдумы Светлана Журова считает, что российские атлеты всегда пользовались особенным вниманием у борцов с запрещенными препаратами.
«Россия всегда сдавала допинг-проб больше остальных. Конечно, когда у нас за год собирают по 14 тыс. проб, неудивительно, что и «грязных» среди них выявляют больше. Но если посмотреть процент по количеству положительных проб, то здесь мы далеко не на лидирующих позициях, — заявила Журова в интервью «Газете.Ru». —
Повторюсь, еще будучи спортсменкой, я всегда чувствовала эту предвзятость по отношению к российским спортсменам. Офицеры допинг-контроля приезжали к нам регулярно. К нам было больше всего подозрений.
Не скажу, что это было обидно. Если ты чист, то пусть проверяют хоть по десять раз. Неприятно только, когда регулярно берут кровь из вены — это болезненная процедура.
Не очень понятно, почему борются только с нами, в особенности с отечественными легкоатлетами. Вообще такое ощущение, что WADA решило выдать все положительные допинг-пробы на-гора, подняв результаты прежних годов. Не понимаю, зачем так делать. Мое мнение, что WADA обязано обнародовать обнаружение допинга у того или иного спортсмена сразу же, а не через какое-то время.
А так получилось, что технично подали информацию. Ведь когда десять человек ловят по одному в течение года, это не так заметно, чем когда берут всю десятку сразу».
Ознакомиться с другими новостями, материалами и статистикой вы можете на Рио-2016, а также в группах отдела спорта в социальных сетях
Перед спортивными состязаниями спортсмены сдают анализ крови и мочи. Взятые образцы делят на две части — это и есть пробы A и B, которые исследуют на наличие запрещённых субстанций.
Сначала организация, проводящая допинг-контроль, анализируют пробу А, а пробу B оставляют на случай, если понадобится исследовать кровь или мочу на запрещенные субстанции повторно (например, в случае апелляции спортсменом результатов анализа первой пробы). Если в пробе A нашли запрещенный препарат, проба B это либо подтвердит, либо опровергнет.
После выявления запрещенной субстанции в пробе А спортсмена уведомляют о том, что он имеет право вскрыть пробу B или отказаться от этого права. Атлет может присутствовать при вскрытии пробы B или же направить своего представителя для участия в процедуре вскрытия.
Кто проводит исследования пробы В?
Вскрытие и исследование пробы В проводится в той же антидопинговой лаборатории, где исследовалась проба А, но другим специалистом. После вскрытия флакона с пробой В из него берется часть пробы для исследования, а остаток пробы переносится в новый флакон и пломбируется.
Сколько стоит проведение анализа?
Взятие проб А проводится бесплатно, а если спортсмен настаивает на проведении проб В, то за это ему придется заплатить. Стоимость услуги составляет около $1000 и зависит от лаборатории, где происходит вскрытие и анализ. Порядок сумм — 800-1000 долларов.
В правилах ВАДА чётко прописана процедура забора допинг-проб, но в любом правиле, как известно, есть исключения. Вплоть до издевательств.
Сборная Казахстана на чемпионате мира по биатлону в Хохфильцене пострадала от действий австрийской полиции, которая пыталась доказать, что спортсмены принимают запрещённые препараты. История пока не закончена: срочно взятые допинг-пробы оказались отрицательными, но так никто и не говорит, что полиция нашла в мусорных баках помимо аккредитации врача команды.
Целая сборная оказалась технично «слита» с главного турнира года, и застраховаться от этого нельзя. Можно сколько угодно ходить в суды, но упущенных медалей и кубковых очков спортсменам никто и никогда не вернёт. Вам нужно создать давление на определённых спортсменов? Это можно сделать по всем правилам игры. Если вы играете на одной стороне с ВАДА и его офицерами.
Предложение, от которого невозможно отказаться
Сразу расставим акценты: речь не о том, были у австрийской полиции основания для подобных действий. В итоге какое-то заявление с их стороны будет - пока говорят только представители биатлонной сборной и НОК Казахстана, у которых своя точка зрения. В конце концов, это исключительный случай. Речь о том, что нынешняя система ущемляет гражданские права спортсменов вне зависимости от их национальности, и если кто-то сильно захочет, то по всем правилам можно докопаться до любого, обеспечив преимущество его сопернику. Доказательств этому масса.
Все уже давно в курсе, что спортсмены обязаны постоянно уведомлять антидопинговые службы о том, где они находятся и когда к ним могут прийти допинг-офицеры. В системе ADAMS они должны проставлять своё местонахождение на каждый день на три месяца вперёд. После этого процедура повторяется. Во время соревнований необходимо подробно расписывать каждый час. Конечно, спортсмены могут корректировать данные и менять своё местоположение. Но две вещи неизменны.
Первая: каждый день они обязаны соблюдать так называемый час абсолютной доступности, и если спортсмена именно в этот час не окажется в указанном месте, это нарушение. Три таких пропуска - дисквалификация. Вторая: если допинг-офицер нашёл спортсмена в любом месте, то отказаться от его предложения пройти в уборную, спустить штаны, закатать одежду выше пупка и пописать в баночку в его присутствии просто невозможно. Любая попытка противодействия будет считаться нарушением. Будь то на соревнованиях или вне их.
Знаменитая американская горнолыжница Линдси Вонн, которой однажды пришлось отлучаться с официального мероприятия по вручению наград в мире моды, чтобы сдать пробу, назвала это «неотъемлемой частью жизни спортсменов».
Допустимое время прихода допинг-офицеров для забора проб по действующим правилам с 5 до 23 часов. Если аккредитованный сотрудник придёт в 22.55, то останется до тех пор, пока спортсмен не сдаст нужное количество мочи. Даже если наполнить баночку получится только в 4 утра. Приходить могут и каждую неделю, а то и каждый день.
Вот вам и действенный механизм давления на спортсмена. Кто-то может поспать перед важным стартом всего пару часов, а кто-то спокойно будет отдыхать, свежим выйдет на соревнования и выиграет. Чтобы не быть голословными, вот реальные истории тех, кому обычная процедура забора проб реально мешала и создавала максимальные неудобства.
«Поздно вечером сдал тест, а утром меня опять разбудили»
Спецкоры «Чемпионата» собрали несколько интересных историй на тему забора допинг-проб. Самый свежий пример - с французом Жаном-Гийомом Беатриксом, который к этапу Кубка мира в Нове-Место в середине декабря прошлого года подошёл в очень хорошей форме, но в спринте занял только 31-е место, проиграв больше минуты Мартену Фуркаду.
«Допинг-контролёр приехал ко мне поздно вечером. Через некоторое время мне удалось сдать тест, но проспал я лишь несколько часов. Рано утром меня разбудил уже другой контролёр. В итоге я совсем не выспался и плохо пробежал спринт. После бессонной ночи бежать гонку тяжело для любого спортсмена. Мне бы не хотелось снова пережить это», - пожаловался Беатрикс.
«Самый жёсткий допинг-контроль для меня был во время Олимпийских игр в Турине и Сочи . Нам приходилось сдавать на анализы кровь и мочу ночью. Это очень неприятно, когда тебе предстоит стартовать на следующий день. Я понимаю, что есть веская причина - борьба за чистоту спорта, но всё-таки не хочется, чтобы это отражалось на состоянии спортсменов перед стартом», - история от восьмикратного олимпийского чемпиона норвежца Уле-Эйнара Бьорндалена.
Чемпион мира Томаш Сикора , сейчас возглавляющий мужскую сборную Польши, тоже жаловался на работу допинг-офицеров: «Однажды во время чемпионата мира у меня брали допинг-контроль четыре дня подряд. Поначалу я был рад визиту допинг-офицеров, но когда это повторялось изо дня в день, стало реально надоедать и мешать. Я успокаивал себя только тем, что после этого ни у кого уже не останется сомнений в моей чистоте».
А Владимир Драчёв , последний российский обладатель Кубка мира, рассказал, как наших биатлонистов и лыжников «трясли» за неудачную шутку. Хорошо хоть телефоны не отобрали, как у казахов, и допинг-тесты в полиции не заставляли сдавать.
«Однажды мы с лыжниками поехали на вкатывание в Рованиеми. У ребят на окне стояли банки, и кто-то для прикола написал на одной из них «Эритропоэтин». Проходящие мимо эстонцы заметили это, сфотографировали и заявили в финскую полицию. Через несколько часов приехал наряд. Перевернули весь дом, но вскоре убедились, что это были обычные баночки биохимика, а никаких запрещённых веществ не было. Но эстонцы кричали, что россияне используют допинг. Ребят продержали в участке три часа, но потом отпустили, убедившись, что это действительно была неудачная шутка», - сказал Драчёв.
Эти страшные терапевтические исключения
Ну и про то, как проходит сама процедура - в рассказе американки Линдси Вэн, чемпионки мира по прыжкам на лыжах с трамплина.
«В 2009-м в Либереце я выиграла чемпионат мира. После окончания соревнований меня провели в помещение для сдачи пробы. Инспектор вошла в кабинку вслед за мной… Мне было стыдно и неудобно, и я ничего не смогла сделать. Мне позволили подняться, одеться и подождать в комнате. Затем процедура повторилась… Я смогла сдать пробу только через полтора часа, а когда разливала мочу в две разные бутылочки, из-за нервной тряски пролила немного на инспектора… Это ещё не самая неловкая ситуация, были и хуже. Необходимость сдачи тестов и непосредственно сам процесс - две большие разницы. Тогда я начинала дёргаться от каждого стука в дверь», - говорила она.
Получается, идёт вмешательство в такие интимные сферы, которое в обычной жизни просто недопустимы. Допинг-офицерам осталось только весь процесс на камеры снимать, тогда будет полная идиллия.
Ну и да, к вопросу о терапевтических исключениях. Точнее, о том, что открытие информации о них - это страшное вмешательство в личную жизнь. Пару часов пытаться пописать по чьей-то команде в присутствии незнакомого человека - неотъемлемая часть жизни спортсменов. Публикация списка запрещённых препаратов, которые они принимают - личная жизнь. Никто ничего не перепутал?
Правила игры не для всех одинаковы
Глава Международного союза биатлонистов Андерс Бессеберг призвал спокойно относиться к процедуре сдачи допинг-тестов.
«К одному из спортсменов, например, допинг-офицеры пришли в семь часов утра в канун Рождества. Не надо кого-то обвинять или искать злой умысел, это нормальная ситуация. В условиях профессионального спорта спортсмены должны быть готовы сдать тест 24 часа в сутки - таковы правила игры», - утверждает он.
Но разве для всех они одинаковы? Большинство опрошенных «Чемпионатом» спортсменов рассказали, что никаких проблем не испытывали, а допинг-инспекторы приходили именно тогда, когда удобное время указано в системе ADAMS. Но при этом подчёркивали, что это в обычное время. «Если же на кого-то укажут пальцем, можно делать, что угодно», - признаются они.
И в чём тогда равенство для всех? Чтобы избежать подобных проблем, ВАДА неплохо бы прислушаться к мнениям спортсменов - никто не говорит, что заборы проб вообще нужно отменить. Но нужно сделать эту процедуру более человечной, понятной и действительно равной для всех. Ладно, россиян можно не слушать - всё равно никто не услышит. Но если о проблемах говорят Бьорндален и Вонн, то от этого просто так отмахиваться нельзя, хотя у ВАДА это как-то получается.
Более того, последние несколько лет руководство ВАДА пытается пробить вопрос о получении права на ночные заборы допинг-проб и внезапные проверки. Сейчас это возможно только в исключительных ситуациях, когда подключена полиция. Представляете, что будет, если такое право борцам с допингом будет дано?
- незамедлительно явиться на пункт допинг-контроля;
- оставаться в поле зрения инспектора допинг-контроля (ИДК) и сопровождающего до окончания процедуры;
- предъявить документ, удостоверяющий личность;
- выполнить все требования, связанные с процедурой допинг-контроля;
- проверить правильность заполнения протокола допинг-контроля.
Права спортсмена, получившего уведомление о допинг-контроле
- право ознакомиться с удостоверением инспектора допинг-контроля (ИДК) и сопровождающего;
- право на представителя;
- право на переводчика (по возможности);
- право на дополнительные разъяснения по процедуре;
- право на отсрочку, чтобы закончить тренировку, переодеться, взять документы, участвовать в пресс-конференции, награждении, дальнейших стартах, получить медицинскую помощь;
- право выбирать оборудование для сдачи пробы из нескольких предложенных: мочеприемники и комплекты для хранения;
- право сдавать пробу в присутствии ИДК одного пола;
- право фиксировать замечания в протоколе допинг-контроля;
- право получить копию протокола допинг-контроля;
- право на модификации процедуры для спортсменов с ограниченными физическими возможностями (смотри ниже).
Забор мочи и крови на допинг
Важно!!! Результат теста признают недействительным, если была затронута целостность пробы . Целостность пробы — это главное.
ОТБОР СПОРТСМЕНОВ
Спортсмен может быть отобран для прохождения допинг-контроля в любом месте и в любое время.
УВЕДОМЛЕНИЕ
Инспектор допинг-контроля (ИДК) обязан представить удостоверение личности и ордер. Он уведомит, что вы отобраны для тестирования. Получив уведомление, нужно срочно явиться на пункт допинг-контроля. Можно просить отсрочку, чтобы закончить тренировку, переодеться, взять документы, участвовать в пресс-конференции, награждении, дальнейших стартах, получить медицинскую помощь.
Важно!!! После уведомления спортсмен постоянно находиться в поле зрения ИДК или сопровождающего, НЕЛЬЗЯ ходить в душ и туалет.
НА ПУНКТЕ ДОПИНГ-КОНТРОЛЯ
На пункте допинг-контроля должны быть комната ожидания, где спортсмены проводят время до пробы и где оформляют документы, туалет, раковина, холодильник для хранения проб. Забор крови проводят в специально оборудованном помещении, отдельном от комнаты забора мочи.
Во время процедуры спортсмена могут сопровождать представитель (врач, тренер) и переводчик. Все обязаны предоставить документы (паспорт, водительские права) и зарегистрироваться на пункте допинг-контроля.
Важно!!! Перед тестом на паспорт крови спортсмен должен два часа быть в покое, при других анализах крови достаточно — 10 минут.
Важно!!! Не пейте более 1,5 л жидкости, так как может измениться плотность мочи. Пейте воду, соки, газированные напитки, безалкогольное пиво из стеклянных бутылок, закрытых промышленным способом. Не обменивайтесь стаканами или бутылками с другими спортсменами.
Важно!!! Минимальный объем мочи для теста — 90 мл, лучше выждать, чтобы сдать пробу сразу.
ВЫБОР ЕМКОСТИ
Спортсмен может выбрать баночку для мочи и/или пробирку для крови из трех предложенных.
Важно!!! Проверьте, что упаковка не повреждена.
Важно!!! Держите емкость в поле зрения во время всей процедуры.
ПРЕДОСТАВЛЕНИЕ ПРОБЫ мочи
В туалете разрешается присутствовать только спортсмену и ИДК или сопровождающему.
Важно!!! ИДК или сопровождающий должен быть одного пола со спортсменом.
Спортсмена попросят вымыть руки, снять одежду от живота до колен и закатать рукава до локтей. Не смущайтесь! ИДК в присутствии спортсмена должен убедиться — мочи не менее 90 мл. Если спортсмен с первой попытки не смог 90 мл, то мочу переливают в баночку с плотной крышкой и опечатывают. Спортсмен возвращается в зону ожидания, пока не будет готов еще в свежую баночку. Моча из двух, трех… шести баночек, пока не набраны заветные 90 мл, перемешивается.
Важно!!! Спортсмен может забирать опломбированную мочу с собой в зону ожидания, чтобы не упускать из виду.
РАЗДЕЛЕНИЕ ПРОБЫ мочи
Спортсмену предложат выбрать один из трех наборов для перевозки и хранения пробы. Каждый комплект содержит две бутылки индивидуально запечатанные в фольгу: для образца А (красная этикетка) и для образца B (синяя этикетка).
Важно!!! Должно быть не менее трех комплектов на выбор; набор запечатан; на коробке, бутылках и крышках один номер.
Спортсмен разливает мочу по бутылкам. Если необходима помощь, то мочу могут разливать представитель или ИДК. Во-первых, 30 мл мочи в бутылку B, до нижнего края синей этикетки. Затем остальное, около 60 мл, в бутылку А с красной этикеткой. Немного мочи нужно оставить, чтобы ИДК измерил плотность. Если плотность не соответствует стандартам, то спортсмен должен пересдать пробу. Запечатайте флаконы «А» и «Б», когда крышки прикручена намертво, вы услышите щелчок.
В дополнение к пробе мочи могут взять анализ крови.
ЗАПОЛНЕНИЕ ПРОТОКОЛА ДОПИНГ-КОНТОЛЯ
Анализы мочи и крови могут быть записаны в один протокол.
Нужно указать все лекарства и пищевые добавки, а также переливания и донорство крови, инфузии, которые вы получали в последнее время.
Важно!!! Сверьте номер на бутылках и в протоколе.
Если есть замечания по процедуре, обязательно укажите это в протоколе допинг-контроля. Если есть хотя бы слабое сомнение в сохранности пробы, отразите это в протоколе.
Проверьте, что копия протокола для лаборатории (желтая копия) содержит номер пробы, дату и время анализа, вид спорта и пол спортсмена. Личные данные анонимны для сотрудников лаборатории.
У спортсмена спросят, согласен ли он, чтобы после анализа на допинг его проба исследовалась анонимно. Можно ответить да или нет.
Спортсмена и его представителя просят подписать протокол. Копию протокола нужно сохранять до 6 недель.
Что будет, если допинг-проба положительная
Пробу спортсмена отсылаются в лабораторию, аккредитованную ВАДА. Результаты анализа сообщают в ВАДА и антидопинговую организацию, заказавшую тестирование. Проверяют, было ли разрешение на терапевтическое использование запрещенного препарата, и проводилась ли процедура допинг-контроля и анализ пробы в соответствии с установленными процедурами.
Спортсмена уведомят о результатах исследования пробы по e-mail или письмом. Если спортсмен или антидопинговая организация решает провести анализ пробы «Б», спортсмен может при этом присутствовать сам или послать своего представителя.
Если в пробе «А» обнаружен запрещенный препарат или запрещенный метод, не относящиеся к особым субстанциям, спортсмена временно отстраняют. Спортсмен может воспользоваться правом на слушание о причине назначения такого отстранения. Если проба «Б» не подтверждает результаты пробы «А», любое временное отстранение будет отменено.
Допинг-контроль для несовершеннолетних и спортсменов с ограниченными возможностями
Если спортсмен несовершеннолетний или с ограниченными возможностями, когда его уведомляют о том, что он был отобран для допинг-контроля, об этом может быть также уведомлена третья сторона.
При сдаче крови несовершеннолетние, а также спортсмены с ограниченными физическими возможностями могут присутствовать на процедуре с представителем. Однако данному представителю не разрешается присутствовать при непосредственном процессе сдачи пробы.
Если спортсмен решил отказаться от присутствия представителя, его антидопинговая организация или ИДК могут попросить присутствовать третью сторону.
Если у спортсмена ограничение подвижности или моторики, он может попросить представителя спортсмена или ИДК оказать содействие при работе с оборудованием для допинг-контроля, разделением пробы или завершением оформления бумаг.
Если у спортсмена значительное отсутствие координации, он можешь использовать большую по размеру емкость для сдачи пробы.
Если спортсмен страдает нарушением зрения, представитель спортсмена может сопровождать его на протяжении всей процедуры допинг-контроля, включая туалетную комнату. Однако представитель не может присутствовать при непосредственном процессе сдачи мочи. Представитель спортсмена или ИДК может зачитать спортсмену протокол допинг-контроля, и спортсмен может попросить представителя спортсмена подписать протокол от своего имени.
Если спортсмен использует резиновый дренаж или постоянный катетер, он должен достать существующий мочеприемник и слить его, чтобы была получена свежая моча. Для сбора мочи можно использовать свой катетер или катетер, предоставленный ИДК. Катетер должен быть обеспечен контролем вскрытия.
Представитель спортсмена может сопровождать спортсмена с умственной отсталостью на протяжении всей процедуры допинг-контроля, включая туалетную комнату. Однако представитель не может присутствовать при непосредственном процессе сдачи мочи.
Посмотрим на проблему допинга не глазами спортсменов, а глазами химиков, которые работают в «Антидопинговых центрах».
В мире делается огромное количество антидопинговых проб, причем не только во время соревнований, но и между ними. Какие пробы берут у спортсменов и с какими проблемами сталкиваются при этом химики?
ФГУП «Антидопинговый центр» анализирует около 15000 проб мочи и около 4000 проб крови в год. Большую часть веществ из списка запрещенных препаратов определяют именно в пробах мочи. Впрочем, за последние десять лет все чаще берут и анализ крови, поскольку только так можно проверить, делали ли спортсмену переливание крови, а также определить уровень гемоглобина, гематокрит, концентрацию эритроцитов и другие параметры, которые предполагает программа «Биологический паспорт спортсмена».
Гормон роста, некоторые виды эритропоэтина и инсулинов также определяют исключительно в сыворотке крови. Сегодня некоторые антидопинговые лаборатории проводят исследования, цель которых - продемонстрировать, что анализ крови может быть исчерпывающим и по нему можно определить все. Но поскольку кровь все-таки отбирать сложнее (для отбора нужен специалист с медицинским образованием), да и многие методики придется разрабатывать заново, наверняка и в дальнейшем антидопинговый контроль будет главным образом основан на анализе проб мочи.
Проблем у химиков, работающих в области допинг-контроля, довольно много. За последние десять лет список запрещенных препаратов существенно расширился, появились новые запрещенные классы соединений, для определения которых пришлось разрабатывать и внедрять методики анализа. Понятно, что это требует денег и исключительно высокой квалификации персонала лабораторий.
Вообще система работает следующим образом:
Есть антидопинговые лаборатории, которые анализируют поступающие к ним пробы, а есть национальные и международные антидопинговые организации, планирующие и отбирающие эти пробы у спортсменов, причем как во время, так и вне соревнований. Чтобы инспекторы допинг-контроля могли в любой момент взять пробу, спортсмены международного уровня на несколько месяцев вперед предоставляют информацию о своем местонахождении (на каждый день!). Список веществ, запрещенных во внесоревновательный период, почти вполовину меньше, но в целом допинг-контроль происходит почти непрерывно. Результат анализа лаборатории отправляют в антидопинговые организации, которые делают соответствующие выводы и расследуют нарушения. Лаборатория лишь выявляет присутствие (или отсутствие) в пробах спортсменов запрещенных субстанций и обратной связи со спортсменами не имеет.
Как удается определить такое большое количество самых разнообразных веществ? И какие новые методы для этого предлагают химики?
Это действительно нелегко. Лет десять назад, когда список запрещенных средств был примерно в два раза короче, большинство антидопинговых лабораторий придерживались практики: каждому классу веществ - отдельная линия анализа. Иными словами, отдельно определяли летучие стимуляторы, наркотики, анаболические стероиды, диуретики, бета-блокаторы, кортикостероиды и т.д. Из-за большого количества линий анализа было невозможно быстро исследовать много образцов. Чтобы «поймать» небольшие концентрации веществ, пробы приходилось концентрировать. В основном лаборатории сочетали газовую хроматографию с масс-спектрометрией. Для определения веществ в наноколичествах использовали масс-спектрометры высокого разрешения (магнитные секторные анализаторы), а это сложное и капризное в эксплуатации оборудование.
В какой-то момент лаборатории просто захлебывались, поскольку антидопинговые службы, стремясь протестировать как можно больше спортсменов, присылали все больше проб. Сегодня в лабораториях используют системы, сочетающие высокую эффективность хроматографического разделения (газовая и жидкостная хроматографии) и масс- спектрометрического детектирования. Это так называемые тройные квадрупольные масс-анализаторы (triple quads). Новые приборы с высочайшей чувствительностью и достоверностью определяют, есть ли в образце интересующие нас вещества. Во-первых, это позволяет использовать меньший объем пробы (вплоть до того, что ее можно в несколько раз разбавить водой и напрямую ввести в прибор, если мы говорим о жидкостной хроматографии), а во-вторых, увеличивает количество соединений, определяемых за один анализ. Таким образом, благодаря современному оборудованию методики стали проще и универсальнее, и это заметно увеличило производительность антидопинговых лабораторий.
Жидкостной хроматограф в сочетании с масс-спектрометром с орбитальной ионной ловушкой (настольный вариант, производитель THERMO)
Параллельно развивались методы подготовки пробы. Если раньше использовали в основном жидкостно-жидкостную экстракцию, которую практически невозможно автоматизировать, то сейчас все чаще применяют твердофазную, в том числе вариант, при котором сорбент с нужными свойствами наносят на поверхность магнитных микрочастиц. Такими частицами очень удобно манипулировать - суспензию добавляют в исследуемый образец, и определяемые соединения сами адсорбируются на их поверхности. Затем пробирку помещают в магнитное поле, которое фиксирует частицы на дне, а остатки пробы выливают. После этого микрочастицы обычно промывают, чтобы удалить нежелательные компоненты, а нужные соединения смывают малым объемом органического растворителя - и все, образец готов к анализу.
Газовый хроматограф в сочетании с тройным квадрупольным масс-анализатором (производитель THERMO)
Процедура подготовки пробы получается не только простой, но может быть легко автоматизирована. Это своего рода нанотехнология в химическом анализе, и обычно ее используют для поиска в моче или крови веществ пептидной природы, например синтетических аналогов инсулина. Сейчас химики выясняют, можно ли применять этот способ еще и для извлечения низкомолекулярных соединений. К сожалению, метод достаточно дорог, поэтому его применяют не всегда и не во всех лабораториях.
Времяпролетный масс-спектрометр, который может сочетаться как с жидкостным, так и с газовым хроматографом (производитель WATERS)
Вообще, антидопинговый контроль ориентирован на определение заданных соединений. При анализе вы увидите только те запрещенные препараты, на которые заранее настроен ваш хромато-масс-спектрометр, а вся остальная информация о пробе теряется. При этом в списке запрещенных веществ во многих разделах есть формулировки: «…и другие вещества со сходным строением или свойствами» или вообще «любые вещества, находящиеся на стадии клинических испытаний и не допущенные к официальному использованию». Чтобы иметь возможность еще раз проанализировать пробу на какие-то другие вещества, не повторяя при этом пробоподготовку, нужно использовать инструментальные методы, которые сохраняют всю информацию о пробе. Такие приборы есть: это времяпролетные масс-спектрометры или масс- спектрометры, работающие по принципу орбитальной ионной ловушки. Они регистрируют все данные (не только заданные) с высоким разрешением, но при работе с такими приборами есть также свои сложности и ограничения. Несмотря на дороговизну, они уже вошли в практику лабораторий - например, у нас в Москве стоит несколько орбитальных ионных ловушек (их называют «Orbitrap»).
Как быстро делается один анализ? Почему иногда спортсмена дисквалифицируют после того, как он уже получил медаль?
Согласно международному стандарту, на анализ отводится 10 рабочих дней. На крупных спортивных мероприятиях, например Олимпийских играх, этот срок составляет 24 часа для проб, показавших отрицательный результат, 48 часов - для проб, потребовавших дополнительного исследования (то есть когда результат скрининга показал наличие запрещенной субстанции), и 72 часа для сложных видов анализа - таких, как определение эритропоэтина или происхождения тестостерона методом изотопной масс-спектрометрии.
Однако в последние годы появилась практика длительного (до восьми лет) хранения проб - чтобы была возможность в будущем, по мере появления новых запрещенных препаратов и методов их определения, провести повторный анализ. Так было, в частности, с пробами Олимпиады 2008 года: больше чем через год после ее окончания их проанализировали на эритропоэтин нового поколения MIRCERA в антидопинговой лаборатории Лозанны, и результат для некоторых спортсменов был неутешительным.
Когда начали проверять спортсменов на использование запрещенных препаратов? Сколько их в списке Олимпиады в этом году?
Первый список запрещенных препаратов Международный олимпийский комитет (МОК) опубликовал в 1963 году, однако тестирование началось лишь пять лет спустя (в 1968-м) - на зимних Олимпийских играх в Гренобле и летних в Мехико. Собственно, история антидопингового контроля началась с того момента, когда стало технически возможным делать подобные анализы массово благодаря активному развитию методов хроматографии и масс-спектрометрии.
Вначале в список запрещенных препаратов входили только стимуляторы, наркотические анальгетики и анаболические стероиды. Со временем туда добавились и другие классы соединений - диуретики, бета-блокаторы, бета2-агонисты, препараты с антиэстрогенной активностью, пептидные гормоны, а также заметно увеличилось количество препаратов внутри каждого класса.
Сейчас в списке запрещенных препаратов, который пересматривают раз в год, около 200 соединений различной природы. Надо отметить, что значительная их часть (например, почти все анаболические стероиды) при попадании в организм человека полностью метаболизирует (модифицируется), поэтому часто лаборатории определяют не сами запрещенные препараты, а продукты их превращения в организме. Это довольно непростая задача - для того чтобы ее решить, надо сначала детально изучить процесс метаболизма, а потом научиться определять наиболее долгоживущие метаболиты. Фактически современный антидопинговый анализ находится на стыке аналитической химии, биохимии и фармакологии.
Подготовка антидопинговой лаборатории к Олимпийским играм начинается задолго до них. Ведь к нужному моменту она уже должна располагать всеми доступными методами и методиками, в том числе и теми, которые еще не вошли в повседневную практику.
В мире вроде бы не так много официально аккредитованных МОК лабораторий, результаты которых он признает. Но при этом наверняка в каждой стране есть и другие лаборатории, которые контролируют своих спортсменов и, несомненно, могут их предупредить, обнаружив какие-то запрещенные вещества.
Тем не менее скандалы случаются. В чем проблема? В спортсменах или в уровне квалификации и степени оснащенности аккредитованных лабораторий, которые определяют меньшие концентрации и больший спектр веществ?
Проводить тестирование спортсменов имеют право только лаборатории, имеющие аккредитацию Всемирного антидопингового агентства (ВАДА). Таких лабораторий сейчас в мире 33, а в России - всего одна - ФГУП «Антидопинговый центр» (ВАДА приостановила деятельность центра 10 ноября 2015) . Международные спортивные организации категорически осуждают содействие спортсменам в употреблении запрещенных препаратов, но существуют данные, что в ряде стран есть лаборатории, работающие не вполне официально. Разумеется, они имеют ограниченный доступ к новым методикам тестирования запрещенных субстанций. Так что совершенно верно: аккредитованные лаборатории умеют больше и лучше оснащены, поэтому обмануть их трудно.
Однако даже эти 33 лаборатории различаются в оснащенности - она сильно зависит от уровня финансовой поддержки со стороны государства. Кроме того, нельзя не учитывать, что некоторые лаборатории получили аккредитацию всего пару лет назад, а другие существуют уже лет тридцать. Поэтому все эти лаборатории формально соответствуют требованиям ВАДА, однако не все одинаково хороши. Кроме того, некоторыми методиками владеют всего одна или две лаборатории в мире. Поэтому допинговые скандалы все еще остаются неотъемлемой частью современного спорта.
Если посмотреть в динамике, то каждую Олимпиаду фиксируется больше или меньше случаев дисквалификации спортсменов из-за допинга? Какова тенденция?
Скорее всего, мы уже прошли через максимум. По мере совершенствования оборудования и методик химического анализа от Олимпиады к Олимпиаде выявляли все больше случаев нарушения антидопингового кодекса. Считается, что апогей был достигнут в 2004 году. Теперь ситуация меняется к лучшему, равно как и сознательность спортсменов, поэтому организаторы Олимпиады 2016 в нынешнем году надеются на «чистые» игры.
Однако не все так просто с нашим «Антидопинговым центром»: Глобальное антидопинговое агентство (WADA) 10 ноября 2015 года временно остановило работу московской антидопинговой лаборатории, после этого её глава Григорий Родченков подал в отставку, которая была принята министерством спорта. По данным комиссии WADA, Родченков истребил 1417 допинг-проб за три дня до проверки. Позже министр спорта Виталий Мутко сказал, что переаттестация московской антидопинговой лаборатории должна быть в конце две тысячи пятнадцатого года либо в самом начале две тысячи шестнадцать года. Правительство РФ реорганизует антидопинговый центр в Москве в федеральное бюджетное учреждение, полномочия учредителя будет осуществлять Министерство спорта РФ. Главный целью деятельности учреждения станет антидопинговое обеспечение спортивных сборных команд РФ.
Следим за новостями.
Источник информации: «ХиЖ» (2012)
